| KaraBars | Дата: Вторник, 15.11.2016, 10:53 | Сообщение # 1 |
 Хранитель
Группа: Хранитель
Сообщений: 821
Статус: Оффлайн
| Звуки природы
Формы производятся не только упорядоченной
последовательностью звуков, которую мы называем музыкой. Свой эффект есть у
каждого звука в природе, и в некоторых случаях эти воздействия имеют самый
примечательный характер. Величественные грозовые раскаты обычно создают
гигантскую цветовую полосу, тогда как оглушительный громовой удар часто
вызывает к временному существованию скопление беспорядочных излучений из одного
центра, напоминающее взрыв бомбы, а иногда неправильную сферу с большими
клиньями, выдающимися из нее во всех направлениях. Никогда не прекращающийся
звук морского прибоя опоясывает все побережья Земли вечным пологом из
волнистых, но параллельных линий красиво меняющегося цвета, которые при шторме
вырастают до огромных горных цепей. Вызванный ветром шелест листьев в лесу
покрывает лес красивой переливающейся сетью, которая постоянно поднимается и
спадает нежными волнообразными движениями, напоминающими то, как колышется от
ветра пшеница в поле.
Иногда это парящее над лесом облако прорывается кривыми
линиями и петлями света, представляющими пение птиц, похожими на рассыпанные
части серебряной цепи, мелодично звенящие в воздухе. Здесь бесконечное
разнообразие их, от красивых золотых шаров, получающихся от нот птицы‑колокольчика,[1] до аморфных масс грубой окраски, создаваемых
криками попугая или ары. Рычание льва для тех, чьи глаза раскрыты, видно так же
хорошо, как и слышно. В действительности, вовсе не невозможно, что некоторые из
диких животных в какой‑то мере обладают ясновидением, и устрашающий эффект
этого звука может быть в значительной мере обязан излучениям, которые
распространяются от порожденной им формы.
Бытовые звуки
Подобные же эффекты можно наблюдать и в домашней жизни –
мурлычущая кошка окружает себя концентрическими розовыми пленками, постоянно
расширяющимися вовне, пока совсем не рассеются. Они распространяют влияние
сонного удовлетворения и благополучия, которое склонно воспроизводиться и у
окружающих людей. Лающая собака, напротив, выстреливает четко очерченные
остроконечные снаряды, которые ударяют в астральные тела тех, кто оказался по
соседству, вызывая в них резкое потрясение. В этом и причина сильного нервного
возбуждения, вызываемого постоянным лаем у чувствительных персон. Острое,
злобное тявканье терьера разражается серией форм, вовсе не непохожих на
современные винтовочные пули, которые в разных направлениях пронзают астральное
тело, тем серьезно нарушая его функционирование, тогда как глубокий лай ищейки
испускает ряд округлых форм, похожих на страусиные яйца или футбольные мячи,
которые гораздо медленнее в своем движении и куда менее рассчитаны на
поражение. Некоторые из этих собачьих снарядов протыкают, подобно шпаге, тогда
как другие, более тупые, но тяжелые, ударяют, подобно дубинке. Они очень
разнятся по силе, но все вредны для ментальных и астральных тел.
Цвет этих снарядов обычно представляет собой какой‑либо
оттенок красного или коричневого, варьирующийся в зависимости от настроения
собаки и высоты ее голоса. Поучительно сравнить их с тупоконечными, неуклюжими
формами, получающимися от мычания коровы, – они часто бывают чем‑то похожи
на бревна или куски древесных стволов. Стадо овец часто окружает себя
многоконечным, но аморфным облаком звука, которое вовсе не лишено сходства с
тем физическим облаком пыли, которое оно поднимает при движении. Воркование
пары голубей выбрасывает сплошную последовательность изящных изогнутых форм,
напоминающих перевернутую букву S.
Звуки человеческого голоса тоже создают свои результаты,
которые часто сохраняются долгое время после того, как сами породившие их голоса
стихли. Гневные выкрики бросаются вперед как алые копья, а многие женщины
окружают себя запутанной сетью твердых, коричнево‑серых металлических линий из‑за
того, что беспрестанно поддерживают поток бессмысленной болтовни. Такая сеть
пропускает сквозь себя лишь вибрации своего собственного низкого уровня, и это
почти совершенный барьер против воздействия любых более высоких и прекрасных
мыслей и чувств. Так что даже беглый взгляд на астральное тело болтуна является
для изучающего оккультизм поразительным наглядным уроком и учит его добродетели
говорить, лишь когда это необходимо или когда у него есть что сказать приятного
или полезного.
Другое поучительное наблюдение – это сравнение форм,
созданных разными видами смеха. Счастливый смех ребенка фонтанирует розовыми
кривыми, образуя нечто вроде зубчатого воздушного шара, радостного эпициклоида.
Непрерывный глупый гогот создает взрывной эффект, исторгая неправильную массу,
обычно коричневого или грязно‑зеленого цвета – согласно преобладающему цвету
ауры, из которой она исходит. Насмешливый хохот выбрасывает бесформенный снаряд
тускло‑красного цвета, обычно покрытый коричневато‑зелеными крапинками и
ощетинившийся шипообразными остриями. Постоянно повторяющиеся неискренние,
показные смешки дают очень неприятный результат, окружая того, кто их издает,
чем‑то по цвету и виду напоминающим лужу кипящей грязи. Нервное хихиканье
школьницы часто запутывает ее в неприятную, напоминающую водоросли, сеть
коричневых и тускло‑желтых линий, тогда как добродушный, веселый и искренний
смех обычно излучает округлые формы золотого и зеленого цвета. Последствия,
проистекающие от плохой привычки свистеть, также определенно неприятны. Будь
этот свист мягким и действительно музыкальным, он создавал бы эффект, вовсе не
непохожий на получающийся от маленькой флейты, однако более острый и
металлический; обычный немузыкальный свист лондонских уличных мальчишек
посылает серию маленьких пронзительных грязно‑коричневых снарядов.
Шумы
Повсюду вокруг нас создается огромное количество искусственных
шумов (большинство из которых чрезвычайно отвратительны), ибо наша так
называемая цивилизация несомненно является самой шумной из всех, какие только
приходилось терпеть Земле. У этих шумов есть и своя невидимая сторона, хотя она
редко бывает приятной для созерцания. Скрипучий свисток паровоза создает куда
более мощный и далеко проникающий снаряд, чем даже собачий лай, – в
действительности по ужасу своему его превосходит лишь визг парового гудка,
который иногда применяют на фабриках, чтобы созывать рабочих, или стрельба
находящейся поблизости тяжелой артиллерии. Паровозный свисток выстреливает
настоящим мечом, наделенным разрушительной силой серьезного удара электрическим
током, и его воздействие на астральное тело, которому не посчастливилось оказаться
в пределах его досягаемости, вполне сравнимо с действием меча на физическое
тело. К счастью для нас, астральная материя обладает многими из свойств
жидкости, так что рана заживает через несколько минут; но эффект, произведенный
этим потрясением на астральный организм, исчезает не так скоро.
Результат звука проносящегося поезда, который не гудит,
нельзя назвать совсем уж некрасивым, так как жирные параллельные линии,
создаваемые звуком движения, оказываются как бы расшиты чередующимися сферами
или овалами, созданными пыхтением паровой машины; так что, если смотреть на
такой поезд издали, он оставляет за собой временный образ гигантской тесьмы с
зубчатыми краями.
Стрельба современной тяжелой артиллерии – это звуковые
взрывы в той же мере, как и пороховые, и мощное излучение этих ударов в радиусе
мили или около того оказывает очень серьезный эффект на астральные тела и
астральные потоки. Выстрел из винтовки или пистолета выбрасывает сноп небольших
иголок, эффект которых тоже очень нежелателен.
Совершенно ясно, что всем, кто желает поддерживать свои
астральные и ментальные проводники в полном порядке, следует избегать,
насколько возможно, всех громких, резких или внезапных звуков. Это одна из
многих причин, в силу которых ученику оккультизма следует избегать жить в
шумных городах, поскольку их непрерывный рев означает непрестанное ударное
воздействие разрушительных вибраций на его проводники, и это, конечно,
совершенно отдельно от более серьезного воздействия низменных страстей и
эмоций, делающего пребывание на главной улице похожим на жизнь возле
канализационной канавы.
Никто из наблюдавших повторяющееся воздействие этих звуковых
форм на чувствительное астральное тело не может сомневаться, что от этого
должен последовать серьезный постоянный результат, который не может не
передаться в некоторой степени и физическим нервам. Это так серьезно и так
верно, что я уверен, что будь возможно иметь по этому вопросу точную
статистику, то мы обнаружили бы, что у жителей улиц, мощеных гранитом,
продолжительность жизни меньше, а процент нервных расстройств и случаев
сумасшествия заметно больше, чем у тех, кто может пользоваться преимуществами
асфальта. Ценность и даже необходимость тишины еще недостаточно признается в
современной жизни. Особенно мы игнорируем гибельный эффект, производимый всем
этим непрерывным шумом на пластичные астральные и ментальные тела детей. Тем не
менее он в значительной мере ответственен за многие из зол и слабостей, которые
оказываются столь роковыми в их последующей жизни.
Существует еще более высокая точка зрения, с которой все
звуки природы сливаются в один могучий тон, ту самую ноту, которую китайские
авторы назвали гун , и у нее тоже есть своя форма – это невыразимый
синтез всех форм, огромный и переменчивый как море, и все же, подобно морю,
поддерживающий некий средний уровень, всепроникающий и всеобъемлющий. Эта нота
представляет нашу Землю в музыке сфер, – ее форма образует наш лепесток,
если рассматривать Солнечную систему с того плана, где она видится подобной
лотосу.
[1] Птица‑колокольчик, или звонарь, – крупная
птица отряда воробьиных. Встречается в Центральной и Южной Америке. – Примеч.
пер.
пер. Ч.Ледбитер "Скрытая сторона вещей" 1913 год
|
| |
| |
